Самый младший лейтенант - Страница 34

На улице было приятно. Женька вздохнул полной грудью, принялся застегивать шинель, – к вечеру заметно холодало. Катрин свернула за угол, уверенно подошла к «полуторке». Грузовик выглядел жутко разбитым. Расщепленный борт, единственная уцелевшая фара. Начальница по-хозяйски попинала покрышки. Женька заглянул в узкую кабину, посмотрел на драное сиденье:

– Кать, а ты это водить умеешь?

– Когда-то пробовала. Главное – завести этот керогаз. Впрочем, если фрицы её под себя готовили, должны были профилактику сделать, – Катрин забралась в кабину, повозилась. Двигатель неожиданно ровно застучал.

– Тащи «картошку» и мою шинель, – улыбаясь, приказала командирша.

Женька приволок мешок с рацией и прочие пожитки. Катрин стояла на колесе и задумчиво разглядывала содержимое кузова:

– Знаешь, Евгений, по-моему, наши друзья ящик с минами с собой возили. Не догадалась я у толстяка про груз спросить. Ну да ладно, – здесь только противотанковые.

– И в чем нам повезло? Противотанковые мины нас всерьез не воспримут?

– Они пока без взрывателей, остроумный товарищ Земляков. А мины я вообще не люблю. С детства. Справедливо будут по будущему ТВ доказывать – варварское оружие. Противопехотные – очень экономное устройство, только кисть или ступню отрывает. Вот в средневековье честно большие пальцы человеку отсекали, и гуляй, Вася. Разве не милосерднее?

– Несомненно. А что еще усатый рассказал? Или мне допуск не положен?

– Тебе все положено, Евгений, – наставница сплюнула под колесо. – Затащили тебя как котенка, чего уж тут скрывать. Поехали, по пути ситуацию обсудим.

Ничего обсудить не удалось – машина новую водительницу слушала плохо, дергала, скрежеща передачами. Женьке приходилось изо всех сил держаться, что бы еще раз не приложиться носом. Катрин молчала, целиком сосредоточилась на управлении своевольной колымагой.

Только когда выехали на знакомую окраинную дорогу, начальница нарушила молчание:

– Вот агрегат, все нервы вытреплет, пока приноровишься. А обстановка, товарищ Женя, у нас сложилась такая…

Усатый на кратком допросе ничего особо интересного не сказал. Он прослужил на немцев почти полтора года, сначала в шуцманшафте, потом в хильфсвахманшафтен. Когда немцы оставляли город, получил приказ затаиться и ждать связных. Ужасно боялся проверки советскими органами, но до них дело не дошло, – началось немецкое контрнаступление. Сегодня к усатому пришел человек, назвал пароль и передал приказ: извлечь спрятанную рацию, перенести к условленному месту и поступить в распоряжение разведгруппы. Непосредственно задание группы усач узнать не успел, да от страха и вообще мало чего соображал. Видимо, предчувствовал, что дело добром не кончится.

– Наглые они, – сказал Женька. – Разъезжают, как ни в чем не бывало.

– Настоящей линии фронта нет. Неразбериха, – Катрин помолчала. – Собственно, и мы той же неразберихой пользуемся.

– Так мы все же свои, – не очень уверенно возразил Женька.

– Ну, что мы «свои» в Особом отделе доказать будет трудновато. Это для нашего капитана серьезная «легенда» проработана, а у нас с тобой так, – побасенки. Но сейчас меня иное беспокоит. Вот мы с группой Абвера столкнулись, – это случайность или нет?

– Так мы вот вчера с мотоциклистами столкнулись – явная случайность. Возможно и сейчас…

– Вчера мы столкнулись с крутым полковником из штаба нашей армии, – хмуро уточнила Катрин. – Немецкие мотоциклисты – это уже следствие. А здесь мы – агенты, они – агенты. Не до фига ли агентов на отдельно взятый квартал города? Был у меня аналогичный случай, но тогда мы с конкурентами двигались практически параллельными курсами, вот и пересеклись. Осознанно, так сказать.

– Думаешь, нас ищут?

– Вряд ли. Тогда бы не они, а мы там, в сырости, лежали. Скорее совпали координаты. Бесспорно, автор мемуаров не мог знать, что угол Чернышевского и Маяковского столь популярное место. А вот наш объект мог здесь и не случайно оказаться. Он как раз имел склонность к играм спецслужб. Если его понизили, бросили на усиление корпусной разведки… Хотя мы, конечно, об этом периоде его жизни маловато знаем.

– Думаешь, у них там явка была?

– Почему нет? Диверсионная группа свила гнездо, отработала, дождалась прихода своих, приехал куратор со шнапсом и поздравлениями. Но если группа на связь не вышла, то…

Катрин прервалась, и, распахнув дверь, принялась орать, требуя пропустить спецмашину, – на перекрестке полуторка уперлась в вереницу груженых повозок, – какая-то тыловая часть торопилась покинуть город. Сначала наглую водительницу послали по известному адресу, потом рассмотрели командирские знаки различия, да и матерный напор зеленоглазой шоферки сделал свое дело. Грузовик протиснулся между повозок, и запрыгал дальше по ухабистой мостовой. Начало смеркаться. Полуторка вывернула на широкую улицу. Мимо прогремело несколько «тридцатьчетверок», потянулись потрепанные машины.

– Нашей бригады, наверное, – Катрин пыталась рассмотреть тактические знаки на броне. – Тут на весь город едва ли полусотня танков наберется.

На территорию завода въехали через дыру в заборе. Во тьме знакомого бесконечного двора что-то рычало, гремело гусеницами, двигалось. Катрин поспешно притормозила у стены:

– Лучше пешком осмотреться. Раздавят как тараканов. Охраняй, Земляков…

Вернулась начальница через полчаса с каким-то низкорослым, но шустрым бойцом.

– Нас ждал. Связной. Поехали к капитану…